Пока читаю про деструктивные эмоции у Гоулмана, немного страдаю. Академические книги описывают, но не дают понимания, что же делать. Например, если я испытываю ярость (или какие-то трудно переносимые эмоции, которые запускают режим "чудовище", который стремительно переходит в режим "маленькая девочка"), если сильно злится клиент, знакомый или ребенок.

В такой ситуации предельно важна способность значимого Другого "контейнировать" эти чувства - воспринять, понять, что это за эмоция, когда и почему она возникает, что за ней лежит, а потом принять и отразить в более приемлемом виде.

Если в такой момент отстраниться, испугаться, тот, кто страдает почувствует себя брошенным, отвергнутым и одиноким, а эмоция окажется для него неприемлемой и еще более трудно переносимой.

Если, наоборот, начать переживать, тревожиться и отреагировать эту же эмоцию так же или сильнее, переживания страдающего только усугубятся.

Если вместо отреагирования просто удовлетворить предмет истерики ребенка (например, купить игрушку), то ситуация закрепится и будет повторяться, а ребенок поймет, что в нем есть что-то, с чем родители справиться не могут, и поэтому откупаются.

Если спокойно, уравновешенно контейнировать и твердо указать границы, помочь справиться, то на смену яркой эмоции быстрее придет спокойствие и уверенность.

Потому что эмоция нормальна, потребность принята, но реальность именно такая, и давай подумаем, что можно с этим сделать.

Взрослым хорошо уметь делать это для себя самостоятельно.

Чаще всего приходится контейнировать гнев, обиду, боль, страх.

У ребенка эти эмоции могут выражаться через крик, слезы, истерику, валяние на полу или земле, у взрослых по-разному - кто-то бьет посуду, кто-то друг друга.
Под этими эмоциями скрываются важные потребности - в любви, понимании, признании, сочувствии, уважении, внимании.

Ярость, злость, ненависть может быть по большей части рациональной, например, когда мы ненавидим незнакомца, вторгшегося в семейный дом и его развалившего. Она может быть иррациональной, когда ребенок ненавидит шпинат за его цвет. Она может быть довольно сложной, когда нас подводит кто-то, кому мы доверяли — тогда мы можем ненавидеть также себя за то, что позволили себя одурачить тому, кто не заслуживал доверия.

Мы все способны испытывать такие эмоции, и это нормально, и это полезно для того, чтобы уметь себя защитить от опасности (хотя многие могут считать или навязывать другую точку зрения, потому что им удобно эксплуатировать тех, кто боится показать, что он недостаточно хороший).

"Мы все способны ненавидеть. И длительность этой ненависти может разниться от коротких вспышек до продолжительных периодов, которые могут тянуться всю жизнь, и даже в течение жизни нескольких поколений.

Мгновенную вспышку ненависти испытывает, например, ребенок, которому не удалось добиться своего. Длительную ненависть человек может испытывать к сопернику, который воспринимается как угроза для значимых отношений. И существует та постоянная и обычно иррациональная ненависть, которую некоторые люди испытывают к определенным группам людей, или к определенной нации или расе.

Мы можем ненавидеть некоторых людей за то, что они слишком похожи на нас, поскольку они отвлекают от нас внимание, когда мы хотим, чтобы нас считали уникальными. Точно так же мы можем ненавидеть других людей за то, что они непохожи на нас, а их манеры или обычаи кажутся нам странными — противоречат нашему пониманию того, как следует жить или вести себя.

И в частности мы можем ненавидеть некоторых людей, потому что усматриваем в них то, что не хотим усматривать в себе самих." (Патрик Кейсмент)

Интересно, что контейнирование не обязательно умиление, поглаживания, бесконечное принятие и обнимашки. Например, Винникотт указывает на потребность в конфронтации у подростков и взрослых: «Конфронтация является частью контейнирования без оттенков кары и возмездия, но обладающего собственной силой». Это очень важно делать, чтобы подросток не стал тираном или истериком, вытребующем что-то у окружающих.